Книга о Петтере: "Нуртуг: история семьи"

Естественно, что старший из братьев Петтер представляет собой предмет для анализа, особенно для спортивных журналистов и для ученых, занимающихся проблемами спорта. Журналисты легко объясняют особенности Петтера с помощью метафор, заимствуя понятия из мира биологии, говоря, что он будит в себе «зверя» или даже «дикого зверя», который вот-вот нападет, исследователи спрашивают о его ментальной силе победителя и каким образом она функционирует. В более романтической и, возможно, ностальгической по замыслу автора, награжденной премией книге Шверкера Сёрлина «Тела гениев – Марит, Петтер и страсть к катанию на лыжах» любовно описываются лыжники со всеми, даже самыми мелкими черточками характера, которые, если оглянуться назад, традиционны как для Петтера, так и для Марит. Они оба пришли в спорт с ферм, расположенных в глуши, вдали от города, оба должны были зимой пробиваться сквозь лес на лыжах в школу. В заголовке книги норвежский переводчик по понятной причине заменил на слово lidenskap (страсть) слово lidelse (мучение, страсть), имеющее в шведском двойное значение, так как невозможно так называть национальный спорт. Обе царственные особы лыжного мира родились в 80-е гг., она на 6 лет раньше, чем он, и коммуникационные средства цивилизации уже распространились и на ту часть Норвегии, в которой они выросли. Однако Петтер мог пройти на лыжах два километра до школы не потому, что в этом была необходимость, а потому, что ему так хотелось.

Итак, какое же объяснение главное?

Биологические данные, полученные по наследству, должны дополняться обязательно решающим социальным фактором. Может быть, слова о решающем факторе звучат достаточно просто и банально; семья закладывает основу надежностью, близостью, самопожертвованием, но также дает мотивацию, помогает в приобретении знаний и ставит серьезные цели в достижениях?

Короче говоря: настоящая, но требовательная любовь, забота обо всех, компетентность в спорте, сильная семейная культура, умение понимать последствия своих действий: «Если ты хочешь, ты сделаешь все так хорошо, как только сможешь». Всегда! Увиливание неприемлемо: таково влияние протестантской обязательности на практике, но в этом убеждении присутствуют и нерелигиозные нотки.

Что же говорят братья Томас и Эвен о своем выборе будущего, о том, почему они стали профессиональными лыжниками, вслед за своим старшим братом? Что толкнуло их на такую элитарную карьерную дорогу? У них разные дополнения к объяснениям, и мы приведем немного сжатые слова Томаса:

-Достаточно сказать, что я всегда ходил за Петтером по пятам, пока я рос. Мы много вместе играли и соперничали на ферме. Продолжению во многом содействовали мама и папа. Они мотивировали нас и возили на тренировки и соревнования. Мы выросли в семье, где спортом интересовались мама, папа, бабушка и дедушка. Этого было бы достаточно, но возможно, соревновательный инстинкт был важнее. Я, собственно, хочу увидеть, насколько хорош я могу быть.

Более сжато и менее четко сформулировал свои мысли Эвен, который, как все говорят, очень похож на старшего брата Петтера:

-Я выбрал лыжные гонки потому, что считаю, что этот вид спорта для меня хорош, и я чувствую, что сделал правильный выбор. Мне нравятся лыжные соревнования, он дают мне чувство, что я не зря стараюсь суметь достичь большего».

Эвен изумил остальную семью намереньем стать лыжником, ведь до десяти лет это был пухленький милый мальчик, который любил полежать дома на диване, как говорят родители. Они были законченными эгоистами, этих двух юных лыжников в семье было вполне достаточно, но «выбор абсолютно свободен, и Эвен туда же», как говорят на местном диалекте с огоньком в глазах, поэтому родители согласились. И внушили мальчику то же самое, что и его старшим братьям: если ты сделал выбор, ты принимаешь все последствия: должна быть полная отдача.

Феномен Нуртуга и истории его семьи еще и в том, что они продвигаются вперед все вместе, впитав родительский дух коллективизма, в убеждении, что и массовый спорт и узко профилированный профессиональный спорт зависят от уровня результатов, но также благодаря силе и упертости своего крестьянского менталитета, быстро вступающего в конфликт с установленными властным структурами. Их сила – в нетрадиционных поступках, неприятии застоя, авторитарных организационных форм, особенно когда эти формы препятствуют их собственному пути, способность изгонять страх перед войной, когда это соответствует их собственным интересам. Знание своих способностей, умение осознать собственную ограниченность и обнаружить высочайшую компетенцию, когда это необходимо, все время видеть перед собой поставленную цель, вносить максимальный вклад, когда закладывается основа, касается ли это спорта или любой другой деятельности уверенность в том, что непропадающий талант означает, в сущности, одну вещь: воля к упорному труду.

Очевидно, что в этом процессе один человек был впереди остальных – Йон Нуртуг.

Автор: Сверре М. Нюрённинг    

перевод:  bückstabüe
http://www.sports.ru/profile/152873489

ГЛАВА VIII. ОТ ПЕРВОЙ ГОНКИ К... ВНЕЗАПНОЙ ОСТАНОВКЕ

Впервые Петтер Нуртуг принял участие в организованной лыжной гонке в возрасте пяти лет в Осене, в Нур-Трёнделаге. По правилам детского спорта он был слишком юн, чтобы иметь стартовый номер на груди, ему не хватало двух лет до минимального возраста участника, но энтузиаст папа Йон уже долгое время хлопотал за своего мальчика и услышал слова, которые мы сейчас назвали бы разрешением. Он уже обнаружил, что сын хорошо держится на лыжах и уверенно бегает по их участку на ферме вокруг дома.

Первая пара лыж появилась у мальчика, когда ему было три года, это были пластиковые лыжи и ботинки с креплениями. Сейчас отец хотел, чтобы он испытал вместе с ним радость от участия в спортивном соревновании, набрался опыта от других детей и подростков, пообщался бы со сверстниками, завязал бы с ними дружбу, побыл бы немного вдали от фермы и утомительной работы на ней. Участвовать в кроссе или лыжной гонке означало также возможность утолить тягу к дальним странствиям, совершить которые было трудно из-за тяжелой работы на стоящей в глуши ферме, так было у него самого и у его жены Мэй, когда она была юной.

Это была первая гонка на дистанции чуть более одного километра, в которой Петтер Нуртуг занял последнее место,  но когда отец и сын вернулись домой на ферму Селли, Петтер сразу же побежал к бабушке и дедушке в их домик показывать медаль, которую ему дали, и получил похвалы и подбадривающие слова, особенно от деда. Папа Йон вспоминает первую гонку как в целом несерьезную, скорее игру, но Петтер Нуртуг спустя 23 года с этим не соглашается.

-Нет, мне нужно было быть абсолютным победителем. Соревновательный инстинкт уже был на месте.

Характер появился уже тогда. В будущем он проявится в реальных схватках.

Спортивные игры на ферме, которые постепенно заняли все время, состояли из стартов с отпечатком соревнований. Если Петтер съезжал вниз по холму, то знать его время было не просто важно, а необходимо, и каждый день он сопоставлял сегодняшний результат со вчерашним на той же дистанции.

Мама Мэй вспоминает:
-Когда Петтер делал что-то в первый раз, мы всегда должны были засечь его время. Когда он относил письмо на почту или отгадывал головоломку, нужно было записать его время, как хронометрист на гонках. Он гордился, когда делал что-то быстрее, чем в прошлый раз.

Зимой он бегал вокруг дома и по участку на лыжах. Летом, как и зимой, он имел цель в своих играх и тренировках: футбол и легкая атлетика, лыжные гонки и прыжки с трамплина. Поскольку от друзей его отделяло большое расстояние, он, чтобы не играть одному, объединялся с братьями, и папа Йон, как он ни уставал после тяжелой работы на ферме, всегда находил время и силы поиграть с ними. Соревнования происходили не за закрытыми дверями, открытые двери провоцировали напряженную борьбу и сдерживали инстинкт победителя Петтера Нуртуга, который соревновался с дедом, они рубились и в Nintendo, но гораздо чаще приходилось прилагать значительные физические усилия.

Папа Йон с улыбкой вспоминает один гандбольный матч в гостиной.
- Петтер всегда определял правила игры так, чтобы выиграть у младших братьев. Он просто-напросто не хотел проигрывать. Обычно я старался сгладить ситуацию, но во время этого гандбольного матча сделал поворот оверштаг и нас всех занесло. Рвение было очень велико, мяч летал от одного к другому, и вдруг он с грохотом влетел в стенной стеллаж и обрушил его на пол. Нам повезло, что Мэй не было дома, если бы она  была здесь, она бы нам всыпала, всем четырем мужчинам в семье. Мы навели порядок, повесили стеллаж снова на место, и я был уверен, что все обошлось. Мэй ничего не заподозрила о драматичной гандбольной борьбе, когда вернулась домой с работы, я в этом не сомневаюсь.

Старший сын всегда был главным, он держал управление игрой в своих руках, да, он играл и роль старшего брата. Но родители замечали также и его потребность выделиться, быть выше других, в то же время он мог быть боязливым и скромным, хрупким маленьким мальчиком, который переживал из-за первых признаков своего телесного развития в подростковом возрасте.

Мама Мэй вспоминает эпизод, когда Петтеру было четыре года:
- Что иметь возможность выйти на работу в больнице в Мусвике и получить образование, мне пришлось отдать Петтера в детский сад, когда ему было всего полтора года. Там он быстро стал лидером. Он  хорошо понимал указания, и его слушались, всегда нужны дети, которые могут играть эту роль. Но  у него был собственный план, и он не нуждался в привлечении других. Однажды после обеда он стал настаивать, что мы должны снова поехать в Мусвик, и не объяснял, почему, сказал только, что мы должны быть вместе с ним в детском саду. Мы приехали с фермы и с огромным удивлением обнаружили, что он стоит на сцене вместе с другими детьми перед  большим количеством публики и поет соло куплет гимна Русенборга. Коль скоро Петтер что-то задумывал, все так и происходило, а было ему тогда всего четыре года.

Снова черта характера, без всяких сомнений узнаваемая.

Но исполнение соло куплета из гимна футбольного клуба остается единственным стоящим упоминания музыкальным опытом Петтера Нуртуга, да и вообще первым проявлением его художественных наклонностей. Он достаточно часто слушает музыку, пробуя все направления, не обходя вниманием техно и популярную клубную музыку, но петь или играть – нет уж, не согласен. Правда, бабушка с материнской стороны пыталась приучить его к аккордеону. Часть членов семьи имела музыкальные способности, также и мама Мэй играла на саксофоне в школьном оркестре. Бабушка снабдила внука аккордеоном и записала его на курсы, но успехов в мире музыкальных мелодий не было.

Впоследствии Петтер суммировал все попытки соблазнить его карьерой музыкального исполнителя:
-Вот этим я хотел заниматься меньше всего, нет, это было напрасно потраченное время.

Занятия спортом никогда не были напрасно потраченным временем, по общему мнению, они приносили радость и вдохновение. Он делала все возможное, чтобы выиграть, не важно, что было в программе, игра или соревнования, проигрыш никогда не был ему по вкусу, это замечали другие члены семьи, но он принимал то, что не всегда может выиграть, во всяком случае, не с первой попытки. Он не жаловался, как уже будучи победителем, так и в самом начале, что так мало организованных соревнований, он обладал выдержкой, и когда ему ее не хватало, он сознавался в этом, что он сам не смог достичь цели, и никто ему в том не мешал.

Сейчас это качество еще больше развилось в нем. Петтер Нуртуг, к примеру, никогда не жаловался на плохие лыжи, даже во время ОИ в Сочи, хотя многие другие норвежские лыжники досадовали на ошибки смазчиков. Но за кулисами событий он выясняет отношения, либо он сам, либо другие с ним, и бывает так, что его горячо поддерживают. Становится понятно, как он вырос таким, как сложились его характерные черты: он хотел соревноваться с лучшими, не искал тех, кто слабее его, чтобы иметь возможность доминировать над ними и побеждать их.

Мама Мэй, которая тоже участвовала в поездках на тренировки и соревнования, вспоминает:

-Петтер хотел испытывать себя, он отправлялся на все соревнования, которые устаивались, и в каких можно было участвовать. Мы и подумать не могли, что он станет таким спортсменом, каким он стал,  но приняли решение, что он должен развиваться на тех условиях, которые выдвигает он сам. В соревнованиях он бил всех, но мгновением позже уже разочаровывался в своей победе. Он все время искал новые сложные задачи, соревнования все время были для него долгом, не общественным мероприятием или дружеской встречей сверстников. У нас было такое впечатление, что он не нуждается в друзьях.

И эта характеристика остается сейчас узнаваемой.

На плечи папы Йона легла большая часть поездок на соревнования, за годы юности они часто разговаривали по душам, особенно когда возвращались домой после соревнований. Отец первым вложил в сына понимание того, что есть добро и зло, что концентрироваться нужно на самом процессе, на его деталях, а не только на результате. Поэтому Петтер Нуртуг довольно быстро начал склоняться к перфекционизму в своих поисках идеального выступления, он впитывал знание деталей отовсюду, где только мог их найти, стремился улучшить их упорными систематическими тренировками и соревнованиями, за которыми обязательно следовали восстановление и отдых, о чем он помнит и сегодня. Он стремился свести к минимуму случайности.

Папа Йон определенно думает, что его собственная мотивация поддерживала старшего сына, позже и двое других сыновей пошли по стопам старшего брата, так что следующее поколение может только радоваться, что он и Мэй в юные годы принимали участие в спортивных состязаниях на весьма скромном уровне. У Петтера Нуртуга есть другое мнение:

-Папа – ясный пример родителя, который хочет воплотить собственные нереализованные мечты стать спортсменом в своем ребенке. Он живет ради меня, Томаса, Эвена, идет на лыжню со мной, с нами. Я это знаю, и это здорово, что папа такой. Папа многим пожертвовал ради нас, его увлеченность идет из глубины его души. Я завидую его триумфу и безмерно благодарен ему за его увлеченность, которую он всегда показывал.

Увлеченность и мечты были огромными и хорошими, но знаниями не пренебрегают, поэтому Йон Нуртуг искал того, кто мог бы дать хороший совет. Когда он сам принимал участие в местных марафонах и лыжных гонках и нуждался в том, чтобы прийти в относительно хорошую форму, он был еще новичком в области требований, которые должны быть соблюдены для получения достижений на высоком уровне. Мы назовем тех, кто дал юному Петтеру Нуртугу возможность раскрыться, и внес свой вклад в развитие сознания и получение практических знаний у папы Йона.

Массовый спорт в Норвегии основывается на увлеченности родителей и воодушевлении энтузиастов, которые хотят предложить детям и молодежи больше активности в свободное время, и в то же время отбирают лучших претендентов в профессиональный спорт на местном, региональном, национальном и международном уровне. Во многих случаях игра воспринималась слишком серьезно, тогда подростки уходили из нее, взрослые должны понимать свою ответственность, и, к счастью, было несколько настоящих знатоков, которые отстаивали молодежь, видели в их физической активности возможность поставить цели, не считали каждый шаг в том или ином направлении хорошим результатом для участия в серьезных соревнованиях.

Йон Нуртуг размышляет:
-В нашем городке слабо был развит спорт для самых маленьких. Я верил, что у Петтера с самого раннего возраста были все предпосылки стать лыжником. Он вышел на лыжню, жил в природных, естественных условиях, создавал свою собственную арену в фантазиях, получил возможность развивать свои качества.

Сильно воодушевлен Петтером Нуртугом был Идар Орин, представитель спортивной команды Лешвика. Он к тому же жил совсем недалеко от границы Фрамверрана, а в 2000 г. возглавил отдел по делам культуры в муниципалитете. Орин не был тренером, но он выдвинул и всячески поддерживал идею о том, что дети и молодежь, занимающиеся спортом на массовой основе, будут рады расширению активности, другими словами, должны получить больше возможностей. Он позаботился о том, чтобы восьмилетний Петтер Нуртуг попал на встречу с тем, кто был для него образцом для подражания, а именно комбинатором Бордом Йоргеном Элленом из Намдальсайда, который в 1989 завоевал золото ЧМ. Встреча с выдающимся спортсменом оказала на парнишку с фермы Селли почти волшебное влияние, без которого не было бы и дальнейших последствий. Теперь он уже не продолжал грезить о спортивных соревнованиях в своем фантастическом мире, бегая вокруг фермерского дома в Селли, теперь он встал лицом к лицу с проблемой, как он разобьет всех на лыжне и в прыжках с трамплина. За короткий период он решил стать прыгуном с трамплина, и Борд Йорген Эллен рассказал ему, с чего нужно начинать прыжки с трамплина, он должен был приобщиться к трамплину. Для того, чтобы прыгать с трамплина, нужно было владеть своим телом и учиться маневрировать им. Лыжные гонки не были отодвинуты в сторону, он продолжал тренировки, несколько позже наступит время биатлона, да мало ли в каком виде из коллекции Норвежской федерации лыжных видов спорта талантливый юный Петтер Нуртуг видел себя звездой.

Он вырезал из газет снимки трамплинов и показывал их родителям, он ничего при этом не говорил, просто просил взглянуть, как хорош трамплин. Папа Йон вспоминает, с какой убедительностью сын объяснял важность трамплина на фермерском дворе.

-Наконец мы купили огромный трамплин Jump King, анонс о продаже которого мы увидели в Bondebladet, за 5400 крон. Это были очень большие деньги, и ему было нужно много места, так что мы его разместили впритык к стене дома. Трамплин интенсивно использовался, и не только для тренировок в прыжках с трамплина, но и для дополнительных воздушных тренировок для развития гибкости , и для футбольных тренировок. Я часто бывал судьей в этом футболе на трамплине.

Каким бы видом спорта не начинал заниматься Петтер Нуртуг, везде он оказывался талантливым, но лыжные гонки давались ему лучше всего. И тут ему помогло дело, затеянное местным энтузиастом, соседом по ферме Селли Айнаром Селсетом. Он на общественных началах, работая безвозмездно по выходным, проложил 3-километровую освещенную лыжню в лесу неподалеку от фермы. Лыжня была задумана в 1985 г., как раз когда родился будущий король лыж. Айнар Селсет буквально до самого конца занимался строительством лыжни, он умер прямо на трассе, семидесяти лет от роду, можно сказать, пал на своем посту.

Петтер Нуртуг говорит так:

-Я помню, как разговаривал с ним, когда он громыхал во время работы на лыжне. Для меня его дело имело огромное значение. Это давало возможность воображать себя участвующим в соревнованиях по лыжным гонкам, я нуждался в этой лыжне, когда бегал вокруг дома по нашему участку. На этой освещенной лыжне я мог бы поселиться в лагере, в дальнейшем я знал лыжников, которые так и делали. Вдобавок у меня была возможность по ходу этой лыжни навестить бабушку и дедушку по маминой линии и вернуться домой.

Петтер Нуртуг представлял спортивную команду Мусвика и использовал выходные для участия в соревнованиях в обеих трёнделагских фюльке. Папа Йон садился за руль, и расстояние могло быть очень большим. Он готовил и мазал лыжи, и когда сыновей в семье стало трое, он, когда мама Мэй была занята на работе в больнице Иннерёй, был вынужден брать с собой всех троих детей. Нередко он мог понаблюдать за старшим сыном, участвовавшим в соревнованиях, но чаще ему приходилось следить за средним, игравшим у его ног, и самым младшим, сидевшим в рюкзаке у него за спиной. Каждый день он вставал в пять утра, чтобы пойти работать в хлев, он помнит, как, работая в хлеву, он ждал, когда же снова придет домой. Он часто уставал, однако никогда не падал от усталости, да, таким было воодушевление.

В выходные соревнованиями могли быть заняты и суббота, и воскресенье, в один день все лучшие лыжники соревновались в Нур-Трёнделаге, а на другой день – в Сёр-Трёнделаге, или наоборот. Петтер пытал счастье в обеих фюльке, он был в первых рядах соревнующихся, целеустремленно искал сильных соперников, это была охота за тем, чтобы понять, как лучше выполнить свои задачи, иными словами, обратить внимание тренеров других команд на неутомимого лыжника из Фрамверрана. Двое из них так и сделали, это были Шрайнар Гран и Гисле Лёсет из спортивной команды Иннерёй. Гран объяснил тогда папе Йону, что его сын должен получить очень хорошую школу подготовки на лыжероллерах для того, чтобы стать лучшим лыжником в мире.

Папа Йон вспоминает:

-Когда Петтеру было 14 лет, произошел коренной перелом. Штайнар Гран, тренер, использовавший инновационные методики и позволивший себе вырваться из традиционных рамок, «открыл» Петтера во время гонки в Лешвике. Он объяснил мне, что Петтер тратит много сил, но если он научится правильной технике, он может стать замечательным лыжником. «Он может быть очень силен», сказал Гран.

Ни отец, ни сын не заставили себя просить, когда открылась возможность вступить в близкий контакт с человеком из Иннерёй, сведущем в тренировочном режиме, с помощью которого Петтер Нуртуг смог бы в этот период выступать здесь в спортивной команде. Оба они интуитивно почувствовали, что здесь лежит замечательная возможность приобщиться к удобным и полезным тренировкам. Пусть даже до них из Селли две с половиной мили (25 километров – прим. переводчика). Наш юный и амбициозный атлет проезжал это расстояние на велосипеде, используя как разминку перед тренировкой, а после нее оправлялся в обратный путь таким же образом.

2001 г. был отмечен тем, что 15-летний Петтер Нуртуг в первый раз был включен в национальный план для выступления на национальном чемпионате в Бардуфоссе, неофициальном чемпионате Норвегии для юных лыжников, и привез домой в Фрамверран бронзовую медаль, завоеванную на 7,5 км свободным стилем. Trønder-Avisa написала об этом подвиге, Adressavisen также. Мама и папа были горды, вырезали газетные заметки.

Йон Нуртуг вспоминает:

-Мэй и я думали, что вот, пришло это мгновение, и другого такого не будет. Но будущее показало, насколько мы ошибались. Уже год спустя Петер выиграл на этой же дистанции на национальном чемпионате в Коннеруде. Из других национальных чемпионатов он пробежал тестовую гонку в Селбю, где встретились лучшие лыжники Сёр-Трёнделага, многие из которых были сильнее, чем он, на дистанции, но он сократил отставание с одной минуты до 20-25 секунд. Мне кажется, что это было великолепно и показало, что у Петтера есть будущее. В Коннеруде он выиграл с преимуществом в 20 секунд. Между тем перед гонкой он был болен, у него поднялась температура. Но он был настроен уехать с фермы, больной или здоровый, принять участие в еще одной гонке на национальном чемпионате было замечательно. И он отправился в автобусе на юг, а не домой в постель. Мы сменяли друг друга за рулем и ехали, я и Мэй также приехали в Коннеруд, и у Петтера уже не было температуры, наоборот, он был в прекрасной форме. Я видел, что, возможно, ему следует немного потренироваться, чтобы за пару рывков приблизиться к тестовой форме. На следующий день Петтер сказал мне, что у него избыток энергии, и он победил вчистую. Мы и тогда понимали, что он взял эту победу легко, несмотря на болезнь, это был его первый опыт, он понял, насколько значительной должна быть подготовка к гонке.

Достижения в Бардуфоссе и Коннеруде были значительным источником вдохновения для подростка, в то же время значение имела способность быстро нарастить физические кондиции, поскольку он был слишком хрупким для хорошо сложенного атлета. Его мечты о фантастическом спортивном мире были сильнее всего, и сейчас он решил закалить себя для спортивной элиты на взрослом уровне. То, что он слишком юн для участия в гонках на таком уровне, его не останавливало. Либо в одиночку, хотя за рулем по-прежнему был папа Йон, либо вместе с другими сверстниками из талантливых спортсменов он отправлялся раз за разом на марафоны элиты, проводившиеся в старшей возрастной группе. И вот однажды он снял стартовый номер своей возрастной группы и убрал его прочь. Элитная группа уже была заполнена, организаторы уже могли бы начинать гонку, но на стартовой позиции не было Петтера Нуртуга, который ушел в лес, остановился недалеко от лыжни, спрятался между деревьями и стал терпеливо ждать. Когда, наконец, показались лыжники, которых он ждал, он хорошо подготовился и выскочил на лыжню. Сегодня он вспоминает это эпизод с улыбкой на губах и подтверждает, что сделал именно так.

Папа Йон вспомнил больше:

-Петтер мог прицепиться к элитным лыжникам и дойти с ними до финиша, но далеко не всегда. Как правило, его это сильно выматывало, но сам факт работы вместе с этими лыжниками имел огромное стимулирующее действие. Он поставил себе целью войти в топ взрослых спортсменов. После того, как он выиграл гонку национального чемпионата в Коннеруде, он отправился на местный марафон Kjerringklumprennet на 36 километров. Он прицепился к группе элиты и шел вместе с ними до самого финиша. После этого была гонка на 42 километра. Петтер получил стартовый номер, потом снял и спрятал его, притаился в тени и в то время, когда мимо шла группа самых сильных участников, быстро выскочил и пристроился к десяти лучшим спортсменам в элитной группе. Он был полностью готов и дошел с ними до финиша.

Стимулирующее действие лыжных гонок требовало и более интенсивных тренировок, и решения серьезных задач. Кроме необходимой работы по дому и на ферме, ухода за скотом, его жизнь была заполнена спортом. Он не интересовался мопедами, тракторами, ремонтом механизмов, всем тем, чем интересуются мальчики его возраста. Его жизнью были соревнования, но сон – это было святое.

Петтер Нуртуг поясняет:

-Мама готовила хорошую и питательную еду, варила варенье, делала черничный сок, пекла домашний хлеб. Папа всегда следил за тем, чтобы отправить меня в постель вовремя, чтобы я мог набраться сил к завтрашнему дню. Сон был очень важен.

Но тогда, в возрасте 16 лет, вскоре после того, как Петтер прицепился к 10 лыжникам элиты, внезапно случилась заминка, и мама с папой смогли его выручить. Что же произошло? Что-то серьезное? Увлеченный спортом парнишка вдруг перестал улучшать результаты, он был полностью опустошен, из него ушла вся энергия. Родители были в замешательстве, они думали, не болен ли он, им казалось странным, что он, тренируясь очень много, интенсивно соревнуясь, не прибавляет в результатах, не притягивает ли его что-то другое, кроме спорта? Или же возможность построить спортивную карьеру пошла прахом из-за того, что ни они, ни Петтер не имели достаточно знаний о том, как правильно тренироваться, о правильном количестве тренировок и необходимости восстановления?

Вопросов было множество, родители прежде всего признали, что ситуация с тренировками, перетренированностью и перегруженностью, имела место, но ответа на вопрос, что же делать, не находилось, в то же время они видели, что разрушительные процессы в их старшем сыне продолжаются.

И тогда Ион Нуртуг снова проявил себя как человек действия. Он узнал, что в Штайнхьере практикует врач женской сборной по лыжным гонкам Ханс Петтер Штокке. Кто лучше, чем он, смог бы ответить на пугающие вопросы?

Они отправились в административный центр фюльке, врач сборной их принял. На прием пришли и отец и сын, для последнего это визит стал просто эпохальным. Юному Петтеру Нуртугу врач сказал предельно ясно:

-Сейчас ты будешь отдыхать в течение шести недель, если только ты не хочешь забыть о том, что можешь стать лыжником элитного уровня!

Сам Петтер и папа Йон были уверены в том, что достаточно ложиться в постель в одно и то же время, чтобы восстановить силы, но врач не просто увещевал их, а сказал приказным тоном:

-Тренировки и соревнования в режиме non stop должны иметь перерывы для отдыха и восстановления, так, чтобы тело снова стало собой.

Мама и папа были рады, что с их сыном не случилось ничего серьезного, и обеспечили ему необходимый отдых. Он не был серьезно болен, просто измотан, он сохранил свои сокровенные мечты и надежды. В дальнейшем все пошло лучше. Парнишка прослушал лекцию о восстановлении, которую он никогда не забывает, эту дисциплину он применял на практике, когда определял условия, при которых он добьется серьезных побед.

Папа Йон вспоминает:

-Мы уже узнали кое-что о спортивных компетенциях, когда обращались к тренерам в Иннерёй. Также Петер знал о спортивном враче Хансе Петтере Штокке, видел его по телевизору, поэтому считал его авторитетным, прислушивался к нему и учился у него. Обычный врач просто не смог бы определить причину проблемы, ведь у обычных врачей нет достаточных знаний в области спортивных нагрузок и болезней. Штокке же был в этом вопросе компетентен, кроме того, он сумел завоевать доверие 16-летнего юноши. Он составил для Петтера программу упражнений, поведения, которой тот должен был следовать, и через шесть недель Пттер восстановился, он снова был в хорошей форме, снова готов к титанической работе. Он тогда узнал, как много значит отдых для достижения оптимальных спортивных результатов, но основным было напоминание о том, что необходимо прислушиваться к сигналам своего тела.

Мэй и я чувствовали, что, возможно, мы немного ошиблись, не уделяя Петтеру достаточно времени, однако у нас не было ни необходимого опыта, ни знаний. Мы также многому научились на этом эпизоде. Спорт – не игра, а серьезное занятие с привкусом опасности. Мы потом много разговаривали об этом, пробуждая осознание произошедшего у всей семьи. В первые дни периода отдыха Петтер был недоволен и неудовлетворен, но к счастью, он понял, что скучная обстановка может поставить его на ноги. Томас и Эвен были здесь, Мэй и я хлопотали вокруг него, нет, он не был один, возможно, в душе ему было сиротливо, но как мы могли это заметить? Я не знаю.

Сам Петтер Нуртуг никогда не рассказывал о том, что чувствовал в то время:

-Я слышал о том, что многие спортсмены упираются лбом в стену. Я узнал, что такая стена есть, знаю, как к ней можно подойти и что делать, если я встречусь с ней. Так уже было, и сила воли помогла мне это преодолеть.

У спортивных журналистов есть клише – «быть в подвале», это означает, что спортсмен потратил последние сил на лыжне или в борьбе, но клише о встрече со стеной разрывает привычные для спортивных журналистов рамки и сегодня приближает своего рода «благородную речь» к границе вульгаризмов, но хорошо характеризует человека, оказавшегося в трудном положении. В противоположность пребыванию в подвале встреча со стеной имеет очень жесткое, брутальное значение, это выражение означает резкую остановку, после которой ты должен что-то сделать, предпринять какой-то шаг, чтобы вернуться и обойти препятствие, в которое ты сейчас барабанишь, и это та ситуация, в которой ты учишься и набираешься нового опыта.

Ситуация, в которую попал 16-летний парень из Фрамверрана, хорошо поясняется выражением, которое он употребил.  Его тело не функционировало, его заветные мечты были скорее мифом, чем реальностью, в это мгновение он испытывал страх перед тем, что положение никогда не исправится. Однако его форма стала улучшаться с того мгновения, когда он понял взаимосвязь между тренировками, отдыхом и питанием.

Петтер Нуртуг, уже в качестве признанного короля лыж, еще раз встретился со стеной, сила воли ему в этот раз не помогла, и помощь к нему, как мы увидим, пришла с неожиданной стороны.

                                                    ***

Автор: Сверре М. Нюрённинг    

перевод:  bückstabüe
http://www.sports.ru/profile/152873489

ГЛАВА IX. «ДРЕССИРУЮЩИЙ ВИХРЬ»

Pater familias - так в соответствии с древнеримским представлением о старшинстве в семье называли главу семьи, обладавшего властью над членами семьи и собственностью. Этот тип поведения и властных полномочий является старомодным для современной семьи, но Йон Нуртуг играет решающую и доминирующую роль в спортивных карьерах своих трех сыновей, в этом не может быть сомнения, хотя каждый из трех лыжников шел своим ходом. Но все они следовали папиным советам, он готовил и мазал им лыжи, они прислушивались к его подбадривающим крикам на лыжне. Само собой, у них были и другие помощники и ресурсы, местные и региональные тренеры, обслуживающий аппарат сборной, эксперты лыжных центров, но все равно, даже во время ОИ в Сочи папа Нуртуг присматривал за лыжным парком своих трех сыновей во время всего сезона, после окончания сезона лыжи находились дома, на ферме Селли.

Сам себя он характеризует как «дрессирующий вихрь»

Сыновья поясняют, что роль их отца можно назвать всеобъемлющей, но то же самое можно сказать о маме Мэй. Она была необходимой службой быстрого реагирования на их домашнем аэродроме, ведь на практике нужно подготовить не только лыжи, не менее важны еда и питье и, само собой, чистое белье. На спортивной арене слово Йона было решающим, и хотя дорога была тяжела для юных Томаса и Эвена, но естественно, гораздо тяжелее она была для старшего сына Петтера, но даже он прислушивается к отеческим советам, что он подтверждает не только кивком, но и горячими объяснениями.

-Все, что связано с тренировками, соревнованиями, подготовкой команды специалистов, работавших со мной, было папиным делом, для меня это имело решающее значение. С другой стороны, папа – глава семьи, владыка. Он видит свой собственный мир в перспективе и стреляет с бедра, поэтому его может заносить, но потом он идет на попятный. Он вспыльчивый человек, да, это есть, но не злопамятный. Папа не забывает о необходимом, но может какие-то вещи отложить в сторону.

Вдохновляющие монологи – это достаточно удобная для Йона Нуртуга форма речи. Он обладает способностью вести разные формы беседы, но то, что сам он считает диалогом или договором, по мнению других, представляет собой чаще всего монолог. Вот как об этом говорит его старший сын:

-Монологи, да, это так. Стоит папе открыть рот, он и не останавливается.

Йон Нуртуг может использовать командный голос, когда это необходимо. В особенности это распространяется на старшего сына. У него есть история о том, как он оценивал не самую успешную гонку, при этом разборе король лыж кривил уголок рта, когда отец критически разбирал гонку с самого начала, до тех пор, пока не отправился в постель в автобусе Northug Team, но и там, в тишине, стал свидетелем того, как отец продолжал уничтожающий анализ гонки вместе с обслуживающим персоналом, причем температура спора оказалась так высока, что для него более удобным оказалось покинуть автобус. Сам король лыж был очень немногословен в той ситуации.

Но потом, когда все слова уже сказаны, возвращается сдержанность, дышится легко, и напряжение спадает. Йон принадлежит к тем людям, на которых старый тренер Русенборга Нильс Арне Эгген указывал,  как на тех, кто позволяет себе сердиться, но только пять секунд. В то же время старший сын утверждает:
- У Нуртугов память может долго хранить негативные впечатления, которые вспомнятся снова при другой жизненной ситуации.

Или как еще Петтер говорит в своей лукавой манере:
- Если ты бросаешь камень, то жди его обратно, вне зависимости, большой он был или маленький.

Йон Нуртуг – человек, управляющий своими чувствами. Он может выйти из себя, когда возмущен несправедливостью, особенно несправедливостью по отношению к сыновьям и семье, и некоторые журналисты, которые с ним контактировали, порой получали от него ответные сообщения, которые не пришлись им по вкусу. Порой послания выходили за рамки приличия, например, тот случай, когда, припомнив унижения от журналистов в период собственной юности, когда личность отправителя сообщений не была известной, он допустил огромный промах, но потом, остыв, он сумел подосадовать на себя и просил извинить его. Но он может также и расчувствоваться и утонуть в слезах, особенно, когда он слышит, как его сын описывает самую ответственную для него гонку или выражает благодарность родителям за их ценную помощь, ему нужно несколько минут, чтобы прийти в себя.

Йон Нуртуг определяет себя как защитника интересов сыновей, своего рода буфер,  и когда начинается борьба за что-то, именно он заметен всей стране, именно его видят как зачинщика. В спорте, особенно элитном спорте, может быть так, что ты придешь с огромной жаждой успеха и великим талантом,  и не сможешь даже сказать, почему ты застрял, когда проблемы и тяготы станут слишком велики. Очень трудно долго гореть, если не хватает пороха, причиной тому неразумные требования тренеров и руководителей спортивных объединений, которые показывают их недостаточные знания о человеческих возможностях и недостаток понимания того, как создаются победы и впитываются результаты. Нередко мы видим, как спортсмен, независимый в границах спорта, вне спорта открыто поддерживается родителями, которые  защищают спортивную карьеру своих детей. Мотивация у таких родителей, очевидно, следующая: иногда в действиях тренеров и руководителей спортивных организаций не так много смысла, и им (родителям) приходится делать то, что должен был бы делать кто-то другой, или родители начинают считать призовые и спонсорские деньги, которые поступают в кассу, но некоторые из них просто-напросто поступают, как советует Йон Нуртуг:
- Следует лучше присматривать за своими детенышами, когда волк рыщет вокруг и скалит зубы!

Папа Нуртуг настаивает также, что юные спортсмены должны жить своей жизнью и за пределами тренировок и соревнований.

- Вопрос баланса очень велик, и я думаю, что в этом задача семьи. Более того, это решающий вопрос, чтобы подросток знал уверенность, а не страх, чтобы к нему было позитивное внимание со стороны людей. Стать таким в юном возрасте – очень хорошо для чувства собственного достоинства и развития реальных целей.

Такую стратегию и тактику Йон Нуртуг мог использовать, отвечая на непосредственно к нему обращенные вопросы, но так было не всегда, он чаще всего вступал в борьбу с открытым забралом, не нанося ударов из засады. Он хотел прежде всего быть порядочным, но, как он говорит, на опыте узнал, что несправедливость может исходить от других.

«Рабочая партия – это ад, а не воскресная школа» - так говорил легендарный партийный секретарь и очень вспыльчивый человек Хокон Ли, и эту характеристику вполне можно применить к норвежскому элитному спорту. Но не все спортивные лидеры отвечают прямо и открыто, многие предпочитают тактику замалчивания выводов или тайных бесед и переговоров, той же дорогой идут СМИ, не вступающие в конфронтацию лицом к лицу, то, что было сказано, может отрицаться или превратно истолковываться, причем это относится даже к собственноручно написанным документам.

Петтер Нуртуг выразил отношение к таким закрытым переговорам:

- Хорошо, закрытые переговоры, переговоры через посредников, они открывают дорогу для интриги в СМИ, но я предпочитаю в будущем открытые встречи лицом к лицу. Я хочу, чтобы никто не осмеливался говорить за моей спиной.

Йон Нуртуг знает очень хорошо, что его авторитет не был для лидеров Норвежской федерации лыжных видов спорта непререкаемым, на его пути было много помех и затруднений, но в то же время он знает и то, что чем дольше было его присутствие в центрах организации лыжных соревнований, тем популярнее он становился. Он не принадлежит к числу людей, относящихся к элите спортивных организаций, но для народа он ближе. Во время ЧН в Му и Рана после ОИ в Сочи местные СМИ обращались в первую очередь к Йону Нуртугу, и все более обширной делается его помощь знакомым и незнакомым лыжникам в комнатке смазчиков спортивного клуба Стриндхейм в Тронхейме.

Йон Нуртуг сам сознает, что он явился со своим крестьянским менталитетом, с глубоко укоренившимися и узкими представлениями, которые наложили на него свой отпечаток. Он пришел из низов общества, и он взобрался вверх, когда это стало необходимо. Он черпал мотивацию в старых щелчках по носу и унижениях, и ничто не могло так воодушевить его на борьбу, как внешний враг. Хотя ход его мыслей загадочен и законспирирован, но результат известен: «На этой неделе он твой друг, а на следующей неделе – противник, но можно ожидать, что всё вернется на первоначальную позицию». Его темперамент и охватывающее все области воодушевление спортивной карьерой своих сыновей имеют свои издержки. Не без оснований он возложил активный менеджмент своего старшего сына на другого человека, хотя все вокруг знают, кто в доме хозяин и под кого все заточено.

- Но я возвращался на ферму после работы на полставки в конторе по землепользованию и тратил оставшееся время на лыжные гонки, хотя я сильно уставал. У меня было достаточно развлечений, но большая нагрузка меня раздражала, даже злила немного, не так просто поддерживать связи с внешним миром, это сложно и для мужа, и для отца семьи. Уже в 2009 г. я связался с отличным парнем, Терье Юлюшмуэн, чтобы он помогал мне с менеджментом, однако он оказался слишком добрым для этой сферы.

К тому времени Петтер Нуртуг довольно долгое время был уже звездой лыжных гонок на международном уровне, и его внешний вид и свежий стиль привлекали к себе внимание и вне лыжни. Сейчас об этом можно сказать так: внезапный успех на взрослом уровне в судьбоносном 2006 году еще больше усилил это внимание, изумив всю семью Нуртугов, которая пока еще только нащупывала возможность справиться со всеми проблемами, которые выстроились в очередь. Папа Нуртуг подводит итог:

- Поведение Петтера вызывало реакцию, его все время прессовали, что он должен быть таким же, как другие спортсмены. Он был лыжником нового типа, представителем нового поколения, изумлявшим всех. Сейчас так реагируют на его обтягивающий комбинезон с просвечивающими трусиками, тогда это были его дурачества. Лыжники в то время играли только командой, мы уже тогда это критиковали. Федерация продвигала Петтера и как центральную фигуру тоже, не меньше делали это и главный спонсор федерации, и пресса, давление на него было велико. Он стал главной приманкой и чаще всего попадал в такие ситуации в одиночку, но мы чувствовали, что это несправедливо по отношению к нему, и бремя все увеличивалось. Поэтому мы видели, что семья для него является опорой, раз федерация не могла быть такой опорой в первую очередь. Петтер был открыт со всех сторон, и федерация была этим довольна. Мы все плыли в одной лодке ,и многие хотели откусить кусочек от успеха Петтера. Здесь, на ферме в Фрамверране после той внезапной победы мы пригласили соседей на кофе в саду, и тут ситуация повернулась к нам другой стороной. Все, везде и всюду, были с нами, это были люди из той среды, которую мы и не знали, которых считали чужими, мы понимали, почему они хотят польстить и Петтеру, и всем нам, почему торопятся помочь советом, то один, то другой, и первопричиной их действий было вовсе не желание получить кусок пирога за столом.

Удачей для нас было то, что мы смогли получить хорошие советы от людей, которые не  рассчитывали наперед доходы Петтера в случае его успеха, в особенности от Бьорге Штенбёля, бывшего шефа Олимпиятоппен. Он образумливал меня, никогда не скрывал повестку дня, когда давал мне совет, не перекладывал ответственность на других, я не переживал, что федерация не отвечает на обращение, поскольку у нас был контакт с ним. Бьорге позже стал нашим хорошим партнером, он все время был на стороне спортсменов, подготавливал их, мотивировал и вдохновлял. Другим значительным человеком был знаменитый тренер Йохан Каггестад., так же известный как эксперт-комментатор TV-2, с которым я часто общался как отец и менеджер. Я спрашивал его за 40 минут до конференции в Мерокере, не больше, о ситуации вокруг Петтера. Когда договор был подписан, я насчитал 37 пропущенных вызовов на мобильном. Это была просто травля. Газеты, радио, телевидение, и не только из нашей страны, из Швеции и Германии. Немецкая компания Viessmann обратилась с предложением стать нашим спонсором.  Но договор был заключен со мной.

-Парень должен быть самим собой, ты не должен вторгаться в его жизнь и жить вместо него, сказал Каггестад.

-Начинай объяснять детям, что разрешено и что запрещено, на своем примере, объясняя, как долго ты к этой мудрости шел. Также у молодого человека есть потребность в собственной жизни, со своими провалами, он должен сам исследовать различные  жизненные ситуации, чтобы стать взрослым. И как переживает провалы взрослый человек, так и у юноши должно быть право на ошибку. Я думаю, это очень важно для уважения.

Сначала было тяжело усилить сотрудничество со СМИ со сторон менеджмента, когда Йон Нуртуг  снова схватился за все поводья управления карьерой старшего сына. Петтер Нуртуг имел возможность заявить о  себе, связаться с кем угодно в мире, но это непросто было для отца.

-Петтер хотел все контролировать и думал, что у него есть возможность установить контакт с внешним миром, но он был непосвященным, как и я. Мы оба внезапно попали в ученики. Я услышал, например, от федерации, что мы ничего не можем заявлять общественности, что не определено федерацией. Запрет на беседы, подумал я, и это мне не понравилось. Так как я делал кое-какие ошибки, ругая журналистов, то результатом были громкие заголовки и повышенное внимание.

Йон Нуртуг уже получал помощь извне, когда только начал заниматься менеджментом и вел переговоры с личными спонсорами старшего сына, первым из которых была SAS, затем BDO, Subaru, Audi. Неоднозначный договор с Red Bull, к которому мы еще вернемся, заслуживает, чтобы поговорить в связи с ним и о других договорах.

Сначала Йон Нуртуг обрадовался договору, который сильно поможет старшему сыну, но затем понял, что может получить больше, прервав переговоры. Примером может служить спонсорский договор с Oakley, позже открывший двери производителю очков к сотрудничеству с федерацией лыжных видов спорта.

- Я сидел в Гардермуэне и ждал вылета домой, ужасно довольный тем, как я повел дело с Oakley. Позже я понял, что мог бы получить намного больше. Но это была полезная для меня ошибка., я ведь отправился в своего рода первое плаванье, изначально был очень обеспокоен тем, что происходит в спортивной сфере, не мог играть достаточно хорошо, но старался сделать все как можно лучше.

Не всегда частные спонсорские договоры приносили много денег, но сам профессиональный спортсмен показывал высокий потенциал, и Петтером Нуртугом интересовались многие. Он начинает ассоциироваться с именем молодого, напористого, инновационного человека, такого, как другие известные звезды в мире большого спорта и прежде всего федерации лыжных видов спорта. Поэтому Red Bull, поэтому Oakley и другие спонсоры были очень мотивированы.

Чемпионат мира в Осло 2011 г. стал экстремальным событием для Йона Нуртуга. То, что старший сын стал чемпионом мира и королем лыж, радовало всех, с другой стороны, он сам стал проявлять неудержимую активность и устрашающий энтузиазм. Он был везде, на высоте и внизу, двигаясь в ненормальном темпе. Кроме всего прочего, он еще взялся за обязанности эксперта-комментатора немецкого телевидения.

- Во время ЧМ я совсем дошел до ручки. Чемпионат мира сам по себе действует изматывающе, а тут еще Петтер был в самом центре спортсменов. Я попался в ловушку моего собственного восхищения. Потом я уже не мог продолжать в этом же ключе. Нужно было что-то делать, что-то менять, я понял, что нуждаюсь в помощи специалиста по менеджменту.

Примером неудачного менеджмента может быть один фрагмент телевизионного репортажа, который показывал Петтера Нуртуга, разъезжающего в открытом кабриолете по знаменитым улицам Лас-Вегаса, где он был вместе со своим спонсором, еженедельником Vi Menn, далее он веселился и в то же время представлял еженедельник за покерным столом в казино. Он поднимал взгляд к вечернему небу над этим городом, возникшим в пустыне, выражал почти поэтически мысль о том, как страшно все переменилось по сравнению с тем, что было в 2006 г., что он живет почти как в мечте.

Жизнь папы Йона, возможно, не была так уж полна хлопотами и событиями, но все же загруженность была очень сильной, и более всего хлопот было в связи с серьезными событиями на лыжне. Он был занят не только обеспечением интересов старшего сына, но и двумя младшими братьями, Томасом и Эвеном, которые последовали за Петтером в лыжный спорт, и им требовалось обучение. Йон Нуртуг не делал различий между сыновьями, всем троим требовались его помощь и поддержка, все трое должны были получить ее в равной степени, таков был принцип. Ферма в Фрамверране уже была сдана в аренду, в конторе по землепользованию в коммуне он получил предложение время от времени выполнять текущие дела, теперь часто сожалел, что в сутках не больше 24 часов.

Йона Нуртуга его близкие описывают как непредусмотрительного, торопливого человека, который впопыхах бросается спасать мир, наводит порядок, но вкривь и вкось. Он может сам посмеяться над собой, поиронизировать, с облегчением вздохнуть и сказать:

- Ну, я дурааак, было бы из-за чего злиться.

Его характеризуют как плохого дипломата, и он сам так о себе думает.

Но такая характеристика всегда дается с улыбочкой и пояснением, что Йон Нуртуг делает все от чистого сердца, ему просто тяжело быть другим. И столкновения между отцом и старшим сыном бывают короткими.

Петтер Нуртуг говорит:

- Собственно, можно сказать, что у нас бывают конфликты. Но мы научились быть вместе, даже если не согласны. Мы далеко зашли, и конфликт может быть отправным пунктом наилучшего решения. Мы оба способны понять, в чем мы не согласны.

Когда Йон Нуртуг оглядывается на те годы, в которые ему бешено везло, он вспоминает, что срывал как экономические, так и спортивные успехи. Но он не забывает, на каком хрупком основании покоился их старт. Воодушевления и радости от спорта было навалом, но экономическое положение семьи не позволяло купить старшему сыну новое лыжное снаряжение. В самом начале юный Петтер, хочешь – не хочешь, получал лыжи и палки в пользование. Иногда папе Йону приходилось изобретать какие-то свои методы оздоровления системы расходов.

Петтер Нуртуг поясняет:

- Тогда появились палки STAR, они были очень популярны у всех нас, кто занимался лыжами. Я тоже хотел такие, но это было очень дорого. Я начал приставать к отцу, просить, чтобы он купил палки, а он собирался к парикмахеру постричься. У него не хватало денег, чтобы и постричься и купить мне палки, но я получил палки.

После сказочного 2010/2011 сезона последовал проходной сезон, а затем ЧМ в Валь ди Фьемме, на котором Петтер должен был подтвердить свой королевский титул, полученный на ЧМ в Осло. Он это сделал, и теперь задумался о том, как бы немного продлить подготовку к открытию следующего сезона. Вымотанный папа Йон в этот период искал человека, который мог бы стать менеджером старшего сына. Лыжной средой был рекомендован Ларс Гиллеберг, человек, имеющий деловые связи, а также сотрудничающий с другими профессиональными спортсменами. Однако сотрудничество вышло коротким, и стороны расстались по причине, неизвестной общественности. Теперь лагерь Нуртугов начал искать менеджера в среде трёнделагцев, и так появилась кандидатура Аре Сёрума Лангоса, многолетнего друга Петтера, хорошо знакомого всей семье. Его личные качества показались хорошими и счастливыми. Организаторские основы менеджмента были доверены фирме Nye Høyder в Тронхейме. Петтер Нуртуг затем решил, что для него больше подходит частная команда, созданная для него одного, вне сборной, эта идея много обдумывалась, интересным в ней особенно была простая экономика частной команды, поэтому менеджмент завязал контакты с СООР и смог уловить, насколько провинциален и отстал от конкуренции гигантский кооператив, но в конце концов было сказано, что СООР может заинтересовать спонсорское сотрудничество с прославленным в мире королем лыж.

К дальнейшей части этой истории мы еще вернемся.

Автор: Сверре М. Нюрённинг    

перевод:  bückstabüe
http://www.sports.ru/profile/152873489

ГЛАВА X. «СУДЬБОНОСНЫЙ 2006-й»

Петтер Нуртуг известен как член сборной по лыжным гонкам, который слушает только собственные советы,  который осмеливается идти своим путем в отличие от других, законопослушных последователей заданного направления, и обе эти черты раздражают Норвежскую федерацию лыжных видов спорта. Конфликтов с федерацией было несколько, и все они достаточно хорошо освещались в СМИ, однако, его строптивость и возмущение, вызываемое Петтером, имеют дурную тенденцию приобретать заостренную форму.

Решение, принятое в начале лета 2013 года о выходе из сборной и создании своей собственной команды с СООР в качестве главного спонсора вызвало столь сильный конфликт, что решение об участии в главном событии сезона 2014-2015 гг., самом серьезном соревновании – ЧМ , было принято только в ноябре. Спустя непродолжительное время после аварии 4 мая 2014 г. руководство федерации решило воспользоваться возможностью и уточнить правила, сильно ограничив право спортсменов на сотрудничество со спонсорами, конкурирующими на рынке с главным спонсором самой федерации, запретив подобное сотрудничество в период с 1 ноября по 30 апреля, т.е. на весь сезон соревнований. В прошлом сезоне, в отличие от предыдущего, под запрет попал период с ноября по середину марта, включая ЧМ и этапы КМ, так что Петтер Нуртуг получил право сотрудничать со своим главным спонсором СООР в остальные периоды.

Конечно, можно обосновать мнение, что это сейчас федерация, основываясь на жалких результатах ОИ в Сочи и драматической аварии сделала вывод, что позиция Петтера в настоящий момент ослаблена, а потому можно предположить, что он легче поддастся нажиму и вернется в сборную ввиду этих сложностей, приняв  такое циничное обоснование как приукрашенную необходимость отказаться от необоснованных спекуляций. Но то, что лыжная федерация увидела в частной команде конкурирующую силу в мире лыжных гонок и экономическую угрозу, не вызывает сомнения. Лыжная федерация позиционирует себя на рынке продаж как поставщик лучших спортивных технологий и методов тренировок, и далеко не без реальных оснований. В то же время она постоянно распространяет среди общественности сведения, порой на уровне народных слухов и сплетен, что  качественный уровень подготовки в частных командах намного слабее и хуже, кроме того, частные команды могут разрушить всю систему существующего в  лыжном спорте благородного рыцарства и соперничества, в действительности же основой действий лыжной федерации было желание сохранить и укрепить свою рыночную позицию и по-прежнему подписывать со спортсменами удобные системе соглашения, используя метод кнута и пряника. Это вовсе не неизвестный в спортивной среде феномен, когда юные спортсмены могут  быть зависимы от предложений своих тренеров или лидеров спортивных организаций при определении финансовых результатов своих выступлений до такой степени, что они не пользуются правом распоряжения и подписи, так что молодежь легко может быть принесена в жертву интересам командного состава федерации.

Адвокат Сёлве Хердал, специалист по спортивному праву, контрактам и налогам, утверждал в интервью VG, что лыжная федерация становится все прожорливее и применяет силу и диктат по отношению к спортсменам, как в случае с соглашением с Петтером Нуртугом, договор которого с СООР блокировался федерацией на полгода, причем его вынуждали соблюдать систему правил федерации. Он также думает, что подобные правила нарушают норвежские законы и нуждаются в юридической проверке для того, чтобы установить, находится ли данный договор в рамках законодательства.